ВНУТРЕННИЙ МИР МАРИИ
Рассказ о работе над собой
Эрогенными зонами Марии были внешние поверхности стоп, или подъёмы. Мария определила это, расчёсывая комариные укусы. Когда тыльной стороной ногтей она водила по подъёмам, в её голове как бы звонили колокола. Когда колокола шли вправо, у Марии звенело в правом ухе. Когда колокола шли влево, у Марии звенело в левом ухе. Когда колокола пересекали ось ординат, у Марии гудела спинка носа.
Подъёмы были не только эрогенными, но и самыми красивыми зонами Марии. Когда она смотрела на себя сверху вниз, её босые ноги со вздувшимися на подъёмах венами, торчащие из юбки, казались ей изваянными Микеланджело. Кроме подъёмов, Мария любила свои руки. Остальные части своего тела она находила достаточно дряблыми. Её тело как будто было слеплено несколькими художниками.
Считается, что каждая женщина должна выкраивать время для работы над собой. Мария выкраивала время между молитвой и отходом ко сну. Мария работала над своим внутренним миром.
Внутренний мир Марии представлял собой кабинет с шестью столами.
Первый стол был стол экзаменатора. На нём изнанкой к Марии были разложены карточки с вопросами. Мария тянула карточку и переходила ко второму столу.
На втором столе лежал лист бумаги и самопишущее перо. Мария садилась за стол и обдумывала вопрос. Перо записывало её мысли. Если она отвлекалась, перо записывало это тоже. Когда лист заканчивался, ответ считался готовым. Мария брала исписанный лист и переходила к третьему столу.
На третьем столе лежали критерии оценивания. Оценивались индивидуальность, глубина, стройность мысли, межпредметные связи, художественность и духовность. Мария прочитывала свой ответ и оценивала его. Оценок было две: «хорошо» и «плохо». Если ответ был хорошим, Мария переходила к четвёртому столу.
Четвёртый стол был поделён надвое. На одной половине была стопка хороших ответов, на другой – плохих. Мария клала свой ответ на одну из половин. Если она клала ответ на половину плохих, она возвращалась к первому столу и опускала карточку с вопросом обратно. Это значило, что она могла вытянуть его ещё и ещё, пока ответ не будет хорошим. Если ответ был плохим, Мария могла перетянуть карточку или выйти из кабинета. Если ответ был хорошим, Мария переходила к пятому столу.
На пятом столе были насыпаны фрагменты мозаики. Их было бесконечно много. Мария тянула фрагмент и переходила к шестому столу.
Шестой стол был отведён для собирания мозаики. На нём лицом вверх лежали те фрагменты, которые достались Марии за хорошие ответы. Некоторые из них были скреплены, но большинство фрагментов лежали разрозненно. Рисунок, который она собирала, был Марии неизвестен. Она представляла его похожим на эпизод из жития Богородицы, где архангел Гавриил сообщает Ей Благую весть.
На карточке, которую Мария вытянула сейчас, был вопрос: «На что похож поезд?». Мария села за второй стол и стала думать. Начинать нужно с определения и истории.
Вопрос, на что похож поезд, две недели назад задал ей двоюродный брат. Мария славилась своими сравнениями, и ему было интересно, что она скажет на этот раз. Они ехали в другой город на похороны бабушкиной сестры.
Тогда Мария не ответила ему. Во-первых, придумать правильное сравнение не так-то просто. Во-вторых, её немножко задевало, что к сравнениям относятся как к забаве.
Лёжа на своей полке, она подумала, на какой черте поезда следует заострить внимание, чтобы мысль пошла в нужное русло. Ей показалось, что это повторяемость, но сравнение не пришло. Дни после этого Мария то вспоминала, то забывала этот вопрос.
Сейчас она попыталась забыть все прежние мысли и начала всё с нуля. Здесь, в О., звуки железной дороги были хорошо слышны из их дома. Когда проходили поезда, звенели стёкла, дрожал пол и стучали друг о друга половинки двери. Мария попыталась взглянуть на поезд со стороны.
Ей вспомнился рассказ о деревенской девушке, выходившей смотреть на проезжавший мимо её деревни поезд, который никогда не останавливался. Она смотрела в его окна и видела шляпки, вуали и усы, кому-то махала и мечтала о другой жизни. Мария подумала, как хорошо стоять у рельс, когда поднятый проезжающим поездом ветер треплет косынку и юбку.
Потом стихотворение, в котором описывалось самоубийство женщины на железной дороге и которое заканчивалось словами: «Не подходите к ней с вопросами, / Вам всё равно, а ей – довольно: / Любовью, грязью иль колёсами / Она раздавлена – всё больно». Эти слова так врезались Марии в память, что она помнила даже знаки препинания в них. А вот стоящую под ними дату не помнила.
После знаков препинания мысль Марии перекинулась на фильм, в котором с никогда не останавливающегося в одном маленьком городе поезда ссадили никогда не жившую в маленьком городе женщину, и как она была в нём другой, а потом вернулась в большой город. Мария немножко подумала об актёре, игравшем там мужскую роль, ещё он играл декабриста и студента, влюблённого в девушку, убитую на войне.
Потом пошли кадры военной хроники: чёрно-белые поезда, вальсы, цветы, солдаты с больными зубами, плачущие женщины. На глазах Марии тоже навернулись слёзы.
Потом – прибывающий поезд братьев Люмьер.
Возможно, из-за того что она смотрела со стороны, возможно из-за того что взгляд получился историческим, поезд напомнил Марии стрелку часов. Как стрелка часов, поезд движется, отмеряя время. Если стрелка стоит, кажется, что время остановилось. Движение часовой стрелки почти незаметно. Больше всего поезд похож на секундную стрелку. Не на всех часах она есть.
Лист кончился. Мария встала из-за второго стола и перешла за третий. Посмотрев критерии и прочитав ответ, она оценила его.
Она перешла к четвёртому столу и положила ответ на половину хороших. Завтра напишу и пошлю его брату, подумала Мария.
После этого она вытянула фрагмент мозаики с пятого стола. Иногда она тянула сверху, а иногда снизу, что вызывало небольшой обвал и изменяло форму фрагментной кучи. Фрагментов было бесконечно много. Куча была красива, как Кордильеры.
Фрагмент, вытянутый Марией сейчас, был частью чего-то бело-серого, может быть, частью облака. Мария обошла шестой стол, держа фрагмент на ладони и мысленно соединяя его с уже лежащими там. Увидев, что он никуда не подходит, она положила его на середину стола. Она была почти уверена, что это часть облака, но ведь облака могут быть и внизу. На душе у Марии было хорошо.
Она вышла из кабинета и оказалась в комнате с кроватью. Мария легла в неё и заснула.
9 июля 2008 года